Вверх по лестнице, ведущей вниз

Этот типический образец человеческих ошибок, заблуждений и самообмана, ведущий к жизненным катастрофам, во все времена был предметом изучения и осмысления в мировой художественной практике и гуманитарных науках. Действительность наших дней наглядно демонстрирует глубину суждения философа Мераба Мамардашвили (1930-1990): «С финансовым, экономическим кризисом можно справиться, с антропологическим – проблема!»

Давно подмечено русским поэтом Е.А. Баратынским (1800-1844), чутким к опыту страдания: «Болящий дух врачует песнопенье». Готовы ли ведущие в Бурятии художественные коллективы выполнять в наступившие трудные времена свою главную функцию нравственного и эстетического просвещения общества? Способны ли исполнить роль проводника идей миролюбия, добра и гуманности, ясных и прочных представлений о смысле жизни и ее ценностях, накопленных в произведениях отечественной и мировой классики?

В многочисленных интервью и пресс-конференциях, в «триумфальном отчете за 2015 год перед главой республики, членами Общественной палаты, депутатами Народного Хурала» (см. «Информ-полис» № 17 от 27 апреля 2016 года) министр культуры Т.Г. Цыбиков утверждает, что коллективы готовы и успешно справляются с запросами общества: «Культурная жизнь Бурятии была как никогда насыщенна и разнообразна». И соответствует новому управленческому слогану: «Бурятия – пространство впечатлений». Доверчивой аудитории легко представить достижения республиканской культуры в виде подъема по воображаемой лестнице Иакова прямо в небеса обетованные. За без малого десять лет руководящей деятельности Цыбиков поднаторел в искусной манипуляции блестящими словами и цифрами. Реальные же результаты удручающе бесперспективны. По моему мнению, болезненно чувствительным итогом этого десятилетия стала украденная у работников данной сферы невосполнимая жизненная субстанция – время, растраченное вхолостую.

С ликующе-победных реляций в речах министра спустимся к конкретным реалиям состояния музыкального дела в РБ и рассмотрим для начала функцию празднования юбилеев – больших, мирового значения и звучания; малых, регионального масштаба. По давней традиции юбилеи оценивают в качестве особых вех: 1) как некие точки отсчета параметров профессионального роста и развития; 2) как серьезный повод для осмысления этапов пройденного пути.

В текущем году культурный мир отмечает 260 лет со дня рождения «солнца европейской музыки» В.А. Моцарта (1756-1791) и 125 лет «солнца русского и мирового музыкального искусства XX века» С.С. Прокофьева (1891-1953). 2016 к тому же и год четырехсотлетней памяти всечеловеческого кумира и наставника в драматургическом мастерстве обоих вышеназванных творцов У. Шекспира (1564-1616). Кроме перечисленных есть много других познавательных дат, требующих от профессионалов напряженной подготовительной работы, активного движения и постоянной включенности в культурный процесс: к примеру, близится октябрь с 110-летием со дня рождения Д.Д. Шостаковича (1906-1975). Следует констатировать, что интересы руководителей культуры сосредотачиваются где-то далеко от практического основного дела работников данной сферы, поэтому нет даже намека на какое-либо усилие, даже слабого жеста в данном направлении.

В недавнем большом интервью федеральному телеканалу «Культура» В.А. Гергиев – директор и художественный руководитель Мариинского театра, председатель оргкомитета XV Международного конкурса им. П.И. Чайковского – выделил ключевую мысль, опираясь на факты и собственные наблюдения в многочисленных гастрольных турне по обширной территории страны. Маэстро подчеркнул особую ценность для нынешних россиян самой яркой и знаковой для понимания трагической истории России в XX веке творческой личности С.С. Прокофьева (композитора, человека, гражданина). К осознанному восприятию его наследия широкая публика приблизилась только сейчас – в канун серьезных испытаний на прочность и после многих десятилетий поверхностного и прохладного отношения. Не отсюда ли очевидная, по утверждению Гергиева, повсеместная востребованность прокофьевских сочинений в регионах страны, в которых маэстро побывал с оркестром в последние месяцы, облетев страну во всех географических направлениях, сумев добраться даже до запредельно далекой сирийской Пальмиры?

Бурятия же, имея собственный музыкальный театр, филармонию, колледж и институт искусств, в очередной раз оказалась изолированной от главного события года, проигнорировала знаковую для общества патриотическую дату. Впрочем, знаковый юбилей Моцарта тоже. Нельзя ведь счесть резонансным общественным явлением однодневный, дружески-приватный визит Гергиева с государственным оркестром в сотню исполнителей к давней приятельнице по консерваторским годам Д. Линховоин? По сути дела состоялся частный визит в отдачу за лауреатство двух квазирегиональных посланцев на XV конкурс Чайковского. Прагматизм этого сугубо коммерческого проекта подтверждают факты: 1) неподъемная для кошелька рядового жителя Бурятии цена билета от 2000 до 10000 рублей: сравните с ценой билетов на двух прошедших накануне в Томске концертах Гергиева – от 700 до 1500 рублей; 2) отсечение усиленной охраной всякой возможности контакта с местными музыкантами, нуждающимися в свежих и ярких впечатлениях для профессионального роста; 3) отсутствие любой широкодоступной трансляции из театра одноразового выступления прославленного оркестра.

По моим многолетним наблюдениям игнорирование в РБ больших культурных дат, либо проведение приуроченных мероприятий наспех, халтурно – только для гладкого бумажного отчета – свидетельствует о профессиональной недееспособности руководителей и подчиненных, об отсутствии стимулов к творческому движению и самообучению, которые, как известно, являются для художественных профессий «способностью номер один».

Зато уж празднование местных юбилеев планируется начальством загодя и проводится с мобилизацией всех ресурсов, с завидным тщанием и любовью. Эта ритуальная традиция превращает культурную жизнь Бурятии в некую уютную квазиреальность со своим особым отсчетом времени и сопутствующим антуражем в виде потока поздравлений, подарков, новых званий и наград. Так неспешной чередой следуют по кругу юбилеи филармонии, оперного театра, Союза композиторов, колледжа искусств – вне зависимости от реальной оценки растраченного за десятилетия профессионального потенциала, от полезного действия и подлинности вклада в развитие культуры.

Другая беспокоящая сторона «антропологической кризисной проблемы» – агрессивная позиция безликой в своей серости профессиональной среды, объективно препятствующая появлению и нормальному здоровому развитию талантливых индивидов. В этой ядовитой атмосфере зависти, гонений и лжи гаснет творческая инициатива и самостоятельность. Такая среда не способна взрастить и подготовить кадры креативных бойцов культурного фронта. Давно уже и много раз в статьях моих, музыковеда Н.Ц. Цибудеевой и других авторов обсуждена зловредная закономерность, проявляющаяся в оперном театре в сломе, либо нескладном развитии вокальных судеб, в печальных историях других работников коллектива. Дело не только в косности самой закулисной среды, но и в целенаправленной политике художественного руководителя оперы Д. Линховоин, делающей ставку только на перспективные молодые голоса, ловко организующей ослепительный вертикальный взлет очередной звезды, быстрое снятие дивидендов, а затем умывание рук, отстраняющее от себя всякую ответственность за дальнейшее.

Не сегодня обнаружилась, но уже открыто вопиет о немедленном решении проблема дефицита кадров креативных пианистов и музыковедов, требующая более тонкой, чем с вокалистами, сложно организованной в плане универсальности и интеллектуальной составляющей в профессии подготовки. Без грамотных, крепких в техническом и художественном оснащении пианистов (солистов и концертмейстеров) и музыковедов (лекторов, критиков, музыкальных консультантов) катастрофическую ситуацию в музыкальной культуре невозможно выправить. В качестве иллюстрации причинно-следственной цепочки в возникновении кадрового голода приведу пример десятилетней давности. Весной 2006 года в филармоническом концерте, посвященном 250-летию Моцарта, восторг публики вызвали выступления двух даровитых, красивых и умных исполнительниц – выпускниц Новосибирской и Санкт-Петербургской консерваторий. Это пианистка Анастасия Гагаркина и певица Марина Ханхалаева (см. мою статью «Вновь и ценностях подлинных и мнимых», «Бурятия», апрель 2006 г.). Обе прозябали в буквальном и переносном смыслах в полузакрытом на реконструкцию оперном театре. Талантливая Настя, вынужденная ради музыкального призвания с малолетства страдать в поездках из далекого авиазавода, теперь во взрослом самоотверженном служении искусству оказалась прикованной на 6-8 часов к выстуженным репетиционным классам оперного в ожидании прихода на урок ленивых вокалистов. Питомице специализированной школы для одаренных детей не нашлось штатной либо совместительской нагрузки ни в родных стенах, ни на фортепианном отделении своего же музколледжа. На мои увещевания и просьбы тогдашний директор и неиграющая пианистка Л.А. Алтаева отвечала категорическим отказом. Не выдержав мытарств, обе потенциально перспективные и креативные музыкантши были вынуждены покинуть Бурятию и устроить свои судьбы за границей. Минуло десять лет и на отчетном концерте фортепианного отделения 10 марта текущего года проступили следы заметной деградации в неправильной технической постановке рук учеников, в отсутствии культуры звука, в интонационно-смысловой и стилистической невнятице исполнения произведений.

Все познается в сравнении. На том памятном юбилейном моцартовском концерте 2006 года аккуратно, ровно, но не слишком примечательно выступил ученик Новосибирской музыкальной школы-колледжа им. Глинки Дмитрий Маслеев. Поразительная метаморфоза, произошедшая с ним, свидетелями которой мы стали летом 2015 года, произошла благодаря не только собственным способностям и целеустремленному труду, но и благодаря умным и умелым рукам столичных мастеров фортепианного дела.

С появлением энергичного и активного приезжего альтиста Владимира Ткаченко на струнном отделении колледжа наметилось оживление. Однако отсутствие в республике квалифицированных концертмейстеров заметно сковывает инициативность и темп работы Ткаченко, расширение профессионального опыта и багажа. В такой катастрофической ситуации впору обратиться с вопросами к единственному мэтру нашей культуры Д. Линховоин: 1) где конечные результаты Вашей многолетней пианистической деятельности? 2) почему, не подготовив достойной смены, не закрываете самоотверженно зияющие пустоты собственной убедительной игрой?

Впечатляющим художественным открытием для меня стал концерт В. Ткаченко, состоявшийся 25 апреля с.г. в филармонии в рамках IV фестиваля камерной музыки. Во вступительном слове музыковеда Н. Ринчиновой была явно недостаточной информация об историческом контексте сочинений, их проблематике. Зато само исполнение альтовых сонат Хиндемита и Шостаковича оказалось выше всяких похвал. Достойным и надежным партнером Ткаченко выступил монгольский концертмейстер Церемжид Шаравцерен (Улан-Батор), оказавшийся по-настоящему глубоким, вдумчивым и тонким музыкантом. Так может вместо бесконечного самолюбования и пустопорожней болтовни министр Цыбиков приступит, наконец, к решению жизненно насущных задач?

Людмила Башкуева, музыковед, заслуженный деятель искусств Республики Бурятия.